Евгений АЛЕКСЕЕВ / художник, искусствовед

МУЖИК, ТЫ ИСКУССТВО ПОНИМАЕШЬ?

Небритый гражданин стоял у магазина "Продукты", поддерживаемый преданным другом. Всех проходящих он хватал за плечо, предлагая осмотреть небольшую картину, и однообразно спрашивал: "Мужик, ты искусство понимаешь?" Проходящие робко сторонились и поспешно убегали. Чувствовалось, что искусство они понимают, но боятся...

Милый читатель, вот ты и добрался до последней страницы нашего журнала, утомившись от проблем художников, ждущих некоего рынка, где их оценят, завернут и с поклоном преподнесут покупателю. Есть ли у нас арт-рынок, вопрос нелепый. Наш редактор давно и справедливо заметил, что понятие это устаревшее, в корне неверное, порочное, а само явление напрочь отсутствует на наших просторах. Так что тема номера была невинной провокацией, поводом для привлечения к разговору столь уважаемых деятелей местного искусства. Провокатор (Бухаров), зная трепетную душу художника, сознательно подбрасывал ему всех этих: Меценатов, Медичи, Морозовых, Ван Гогов, Шагалов, Глазуновых и пр., ибо ничто так не тревожит живописцев, как невнимание современников, и ничто так не радует, как возможная (никто не забыт!) посмертная слава и капитал для правнуков. Суровые и немногословные художники становятся говорливыми и оживленными, сыпят словечками, типа: промоушен, дистрибьютер и билборд. Ругают заказчиков (если и есть, то не того масштаба), искусствоведов (глупы, занудливы и шутят невпопад), родного обывателя (тунгус), чиновников и злобную судьбу.

Подобная неосторожная откровенность позволила сделать вдумчивому исследователю точный срез современной художественной жизни Екатеринбурга (метод Гадамера), определить основные постулаты и факторы, влияющие на развитие изобразительного искусства как в целом региона, так и отдельных представителей местной художественной элиты. Обработка материала еще не завершена, но выводы уже ясны. Они не утешительны.

К собственному ужасу, коллектив редакции пришел к выводу, что пресловутый рынок искусства уже грядет, причем не за горами. И рынок этот будет наиболее свирепого западного образца. Большинство его не переживет. Но и победителям будет не сладко. Подумайте, что ждет вас, живописцы, скульпторы и графики, мастера инсталляций, артефактов и антител даже при самом удачном стечении обстоятельств.

Будет слава при жизни, "мерседес", вилла и поклон от римского папы. Горожане и гости города, все, как один, будут знать биографию Пикассо, в трамваях будут спорить о преимуществах творческого метода Миро и Генералича, а домохозяйки - копить на очередной аукцион современного искусства. На смену доморощенному искусствоведу, пусть косноязычному, но готовому налить и выслушать, придет сухой и резвый арт-торговец с прайс-листом. Но это ли нам надо? Говоря о современной художественной атмосфере города как о болоте, мы не уяснили толком, что болото то родное, мягкое и душистое. Осушив его, мы рискуем засохнуть, покрыться пылью и приобрести вид одноразового пластмассового изделия. Нет, не в рынке счастье.

С приходом арт-рынка мы можем потерять главное - художника, того человека, иногда небритого, иногда с похмелья, но излучающего таинственный фиолетовый свет и проповедующего, что все в жизни должно происходить медленно и неправильно. Преуспевающего мэтра кисти и резца можно почитать, уважать, но любить и жалеть, как непутевого чудака, уже нельзя. Для провинции художник не просто создатель картин, он - образ жизни. Образ редкий, немного смешной, но глубоко почитаемый. Народу действительно пока не важно, что он там мажет на фанерке, но без него и скучно, и темно. Такой человек - народное достояние. Так что посмотрите на него. В зеркало.

<< Вернуться